Есть профессии, которые доступны всем или почти всем, чтобы преуспеть, занимаясь таким делом, человеку не нужны особые таланты. К ним относится подавляющее большинство профессий.
Поэтому переводчик-синхронист – это не совсем профессия, это призвание и даже дар. Впрочем, некоторые психологии утверждают, что настоящий синхронист – это, скорее, отклонение от нормы или психофизиологическая аномалия.
Для синхронного перевода мало образования - нужен талант
В голове синхрониста во время работы происходят одновременно несколько процессов, которые для среднестатистического человека являются взаимоисключающими. Действительно, как можно говорить самому и при этом еще и внимательно слушать и запоминать сказанное другими? Как можно долгое время оперировать одновременно двумя разными языками, постоянно увязывая сказанное по смыслу? Как можно практически мгновенно реагировать на воспринимаемые только на слух слова и словосочетания и быстро находить аналог сказанному на другом языке, без возможности полноценного анализа, ввиду отсутствия времени на это?
Чтобы уметь все это (а также многое другое) и долгие годы успешно заниматься синхронным переводом на профессиональной основе требуется талант. Иначе говоря, такие психические, психологические, физиологические и иные качества, что наличествуют в необходимом сочетании лишь у немногих людей. Именно поэтому психологи и говорят о синхронисте, как об «аномалии», которая является обратной стороной таланта.
Другими словами, далеко не каждый, кто получил вузовский диплом переводчика, может стать синхронистом, как бы он/она ни старались, какое бы образование ни получили.
Какими качествами должен обладать "настоящий" синхронист
Хотя феномен переводчика-синхрониста еще ждет своего масштабного и всестороннего изучения, исследователи уже выделили ряд специфических особенностей личности специалиста такого профиля. Итак, «настоящий» синхронист:
- • Обладает прекрасной концентрацией внимания. Причем, внимание синхрониста должно быть сразу нескольких типов: сенсорно-перцептивное, интеллектуальное, слуховое и произвольное. Не будем забывать, что внимание приходится еще и периодически переключать с объекта на объект. И параллельно с переключением обеспечивать широкий объем внимания – чтобы воспринимать достаточно крупные смысловые блоки, связанные между собой и отражающие суть сообщения. Поэтому у синхрониста должно быть широкое, хорошо распределяемое, быстро переключаемое, концентрированное и устойчивое внимание.
- • Имеет колоссальную стрессо- и помехоустойчивость. Чтобы обеспечить должный уровень внимания и постоянно «быть в теме», синхронист обязан уметь хорошо абстрагироваться от внешней обстановки и всех отвлекающих посторонних факторов. И не должен бояться потерять мысль того, кого переводит, а если все же потерял, быстро восстанавливать вовлеченность без потери смысла.
- • Находчив, смекалист, обладает широким кругозором. Синхронист никогда не лезет за словом в карман, т.к. переводимый им текст имеет «необратимый характер» - говорящий никогда не станет возвращаться к тому, что уже сказал, а передать смысл сказанного необходимо. Считается, что нельзя допускать отставание от оратора более чем на семь слов, это может привести к срыву перевода. Именно поэтому среди синхронистов не бывает интровертов и вообще людей с замедленной реакцией.
- • Владеет интуицией речи или, говоря научно, обеспечивает вероятностное прогнозирование, т.е. может во многих случаях заранее предугадать, что далее скажет говорящий. Такое умение позволяет выдерживать требуемый темп перевода.
- • Имеет хорошую память, как кратковременную, так и оперативную и долговременную. Психологи описывают механизм применения памяти синхронистом так: «при слуховом восприятии информация изначально поступает в кратковременную память, далее, по мере понимания смыслового сегмента, переходит в оперативную память, и в результате сличения с информацией, хранящейся в долговременной памяти, происходит порождение сообщения на языке перевода».
- • Может без потери качества решить сложную задачу «речевой компрессии», т.е. компенсировать отставание перевода на язык с большей длиной слов и многословной риторикой. А также задачу «увязки» сообщений на языках, имеющих разную структуру, при крайне ограниченном контексте и остром дефиците времени на перевод.
- • Способен без проблем акустически правильно понять иностранный текст в исполнении носителей языка с разными особенностями произношения‚ синтаксиса и лексики. В чем-то это сродни музыкальному слуху.
- • Сам обладает отличной дикцией и может донести информацию до слушателей без потерь. Может долго говорить без усталости артикулярного аппарата.
- • Имеет артистические способности, т.к. должен уловить тон и нюансы речи говорящего, приспособиться к его стилю и передать слушателям информацию, получаемую не вербально. Говорят, часто синхронисты неосознанно повторяют жесты того, кто выступает.
- • Физически вынослив, чтобы выдерживать концентрацию и психофизиологическое напряжение в течение длительного времени.
Если сложить все это воедино, мы получим настоящего супермена или супервумен. Неудивительно, что почти все исследователи (и ,конечно, с ними согласны сами синхронисты) говорят о переводчиках синхронного перевода, как о «штучном товаре».
Психологическая деформация синхронистов
Жизнь синхрониста проходит в постоянном психофизиологическом напряжении, что не может не наложить свои особенности на его личность. Вообще, любая профессия, так или иначе, влияет на наши привычки и манеру держаться, на отношение к жизни в целом и со временем изменяет нас, это называется «профессиональная деформация». Но есть те профессии, которые «деформируют» сильнее других, к ним относится и профессия синхрониста-переводчика.
Чтобы понять, как «деформируются» синхронисты, лучше сначала послушать их самих. Тем более что они обсуждать это любят.
«Переводческая» память
Профессионально значимой для синхрониста является, прежде всего, кратковременная память. Развитие ее сопровождается приобретением важного навыка быстрого «освобождения» от того, что больше не нужно. В результате возникает так называемая «переводческая память», когда синхронист хорошо помнит что-то в течение ограниченного времени, но потом забывает смысл напрочь. Вот несколько примеров такой деформации из форумов [здесь и далее орфография авторов сохранены, сами авторы не называются из этических соображений – прим. авт.]:
1. «запоминаю огромные куски без проблем, но буквально минут через 20 меня хоть режь - не вспомню, про что вообще шла речь. И это не при переводе, а в обычной жизни».
2. «Вчера был на тренировке, на двери спортзала висит объявление. Прочел его, нашел три ошибки. Сегодня пытаюсь вспомнить, о чем собственно было объявление-то? Может о том, что завтра спортзал будет закрыт и тренировка типа отменяется?.. как-то содержание совершенно не отложилось, но ошибки помню».
Фиксация на чужих ошибках. Перфекционизм и постоянный контроль
Синхронист обязан быть понятным, обязан лаконично и точно передавать смысл сказанного другими. Поэтому он всячески стремится свести к минимуму возможность ошибок. В обычной жизни это порой выливается в то, что он начинает замечать ошибки в речи других людей и относиться к ним нетерпимо, требовать от окружающих присущей ему самому четкости и понятности. Постоянно всех контролировать, из страха допустить ошибку.
1. «мои домашние стали замечать за мной въедливость, что ли. Я постоянно что-то ищу, проверяю…»
2. «постоянно достаю домашних уточняющими вопросами и требованиями говорить четко и понятно».
3. «не могу читать переводную литературу»; «вообще не могу смотреть фильмы в дубляже и не хожу в кино по этой причине»; «если смотришь фильм/читаешь книгу в оригинале, постоянно думаешь над тем, как бы это перевести».
4. «привычка контролировать процесс заказа в ресторане (даже когда все говорят по-русски), и постоянные попытки идти замыкающим группы и бдить, чтобы никто не потерялся».
Домысливание фразы собеседника
Привычка предугадывать следующее высказывание говорящего выливается в иногда забавную, а иногда не очень, привычку некоторых синхронистов говорить одновременно с собеседником или отвечать на вопрос, который тот еще не успел задать.
1. «устные переводчики постоянно пытаются говорить одновременно с собеседником. Причем это не значит, что они собеседника не слушают».
2. «ты перебиваешь, потому что заранее знаешь, как закончит фразу собеседник, уже давно перевел её в уме и, несмотря на его негодование, спешишь ответить».
2. «я не буду ждать, пока кто-то закончит предложение, и начну говорить сама. Многие из нас, синхронистов, знают об этой нашей особенности от своих супругов и детей. Я постоянно слышу: «ты никогда не даешь мне закончить фразу…»
Эмоциональное выгорание и шизофрения
В редких случаях профессиональная деформация выливается в нечто более серьезное: эмоциональное выгорание или даже шизофрению. Разумеется, это случается в редких случаях, но лучше знать симптомы подобных явлений, чтобы победить их в зародыше и не допустить наступление хронической стадии.
Специалисты едины в том, что синхронный перевод – это всегда стресс. Стресс для любого, даже самого одаренного и грамотного переводчика. Если с какого-то момента стресс не заканчивается после завершения работы, если от него не удается избавиться и во время досуга, через время организм вырабатывает специальный приспособительный механизм - апатию. Просто чтобы выжить. Причем, зачастую она сменяется периодами лихорадочной активности, беспокойства и неудовлетворенности, которые невозможно обуздать. Это затрудняет понимание, что же именно происходит с синхронистом.
Апатия – это не всегда вялое безразличие. Апатия – это общая потеря интереса к самому содержанию деятельности. Порой она принимает весьма причудливые формы – например, человек начинает брать все больше работы, потому что нормальное ее количество уже «не заводит». Кажется, что стоит увеличить нагрузку, и все войдет в привычное русло, но вместо этого накапливается стресс, а вот энергия, которая в обычных условиях приходит вместе с удовлетворением от хорошо сделанной работы, не появляется. Напротив, человек истощается все больше, а интерес к работе продолжает угасать.
И тут включается еще один защитный механизм – с угасанием интереса начинает расти страх, что работа теперь выполняется синхронистом плохо. Это закономерно – человек получает меньшее удовлетворение, и ему кажется, что окружающие тоже меньше удовлетворены его трудом, хотя это и далеко не так. В этом случае апатия проявляется как общее негативное отношение к жизни и к людям, как цинизм.
Чаще всего цинизм синхронистов является одним из синдромов эмоционального выгорания, а не чертой личности или жизненной установкой. Может быть, именно такое эмоциональное выгорание привело к тому, что в переводческой среде бытует мнение: синхронисты, как правило, очень раздражительные, вспыльчивые, обидчивые и вообще примадонны. Хотя возможно это лишь зависть.
И еще одна деталь – как уже говорилось, синхронисты обычно хорошо выдерживают стресс, именно поэтому он наиболее опасен для них, т.к. к нему вырабатывается привычка. Когда наступает выгорание, кажется, что это минутная слабость, нечто такое, с чем можно справиться простыми методами или вовсе игнорировать. Но это болезнь, которую необходимо лечить.
Несколько слов о синхронистах и шизофрении. Принято считать, что «раздвоенность» синхронистов потенциально может привести к шизофрении, как к раздвоенности личности, что они находятся в зоне риска. Между тем, каких-либо научных исследований на эту тему нам найти не удалось. А тот факт, что в переводческой среде принято подшучивать над «шизофренией синхронистов» скорее говорит о том, что она свойственна им в той же мере, как и представителям других специальностей. Как известно, шизофреники над собой шутить не умеют.
Комментарии 0