Древние греки практически не оставили для потомков информации о том, как в их обществе относились к переводчикам, кто были эти люди, какое у них было образование.
Отсылки к греческой переводческой деятельности приходится собирать по крупицам из работ великих мыслителей и деятелей того времени из других государств, например, Цицерона (Древний Рим) или Ливия Андроника.
Кажется странным, что о переводчиках из Эллады мы узнаём от жителей Древнего Рима. Чтобы найти разгадку, нужно погрузиться в атмосферу V—IV вв. до н. э., периода расцвета Древней Греции.
Греческий язык — вершина совершенства
Рассматриваемый период историки называют классическим — в это время на территории Эллады уровень развития языка и литературы достигает небывалых до этого высот, порождая волну подражания философов и литераторов из других государств. Такое положение дел вызывало не только гордость у эллинов за родное государство, но и … гордыню. Порядочный образованный эллин классического периода искренне считал, что нет языка лучше греческого и пренебрегал культурой других стран. Предполагалось, видимо, что исключительно другие народы должны переводить для себя греческую высокую литературу, принимая их за источники подражания.
В самом слове «βάρβαρος, barbaros» этимологи находят следы презрения к чужим языкам — в структуре слова ономатопея, повторяющая грубую нечленораздельную (конечно, только по мнению греков) речь чужаков.
Пока греки упивались своим культурным превосходством, римляне работали в поте лица: переводили многочисленные греческие научные, литературные и философские труды, развивая тем самым свою культуру. До нашего времени дошли имена римских переводчиков, работавших, как сказали бы сейчас, с языковой парой греческий—римский: Тит Макций Плавт, Публий Теренций Афр, Цецилий Стаций. Благодаря их работе выстраивался литературный пласт латинского языка и вырастала римская литература.
Отношение к переводчикам
Когда грекам требовался перевод, они прибегали к услугам переводчиков-иностранцев, как для письменного, так и для устного перевода. Такая ситуация была показателем «хорошего тона», а исключения только подтверждали правило.
Можно предположить, что переводческая деятельность у древних эллинов была второсортным занятием, чему есть ещё несколько косвенных подтверждений. В трудах Цицерона можно прочитать, что перевод — это не отдельная область гуманитарной науки, а лишь способ практиковать своё красноречие. Философ пишет, что в юности и сам не был чужд переводам, но с возрастом понял, что эти упражнения бесполезны и даже вредны.
«Я стал перелагать с греческого речи самых лучших ораторов. Из чтения их я выносил ту пользу, что, передавая по-латыни прочитанное по-гречески, я должен был не только брать самые лучшие из общеупотребительных слов, но также по образцу подлинника чеканить кое-какие новые для нас слова, лишь бы они были к месту», — писал Цицерон.
Вместе с тем в мифах Древней Греции был бог Гермес, который кроме всего прочего упоминался в качестве переводчика, бога красноречия, который дал людям язык и письмена и научил выражать свои мысли.
Влияние на историю перевода
Внимательный читатель узнает в высказывании Цицерона сходство с традициями французской манеры перевода, которые сформируются в ХVII– ХVIII веках. Согласно ей, перевод можно и нужно адаптировать и всячески улучшать, «подгоняя» его к нормам классических художественных идеалов.
Есть вероятность того, что именно древние греки заложили негативную идею пренебрежения к переводчику как к лицу второго плана, который лишь повторяет на другом языке уже сказанное, подбирая нужные слова. К сожалению, как мы видим, и сейчас у ряда людей проявляется это «наследие» Древней Греции.
Источники:
- Федоров А. В. «Основы общей теории перевода», М., 1968;
- Миньяр-Белоручев Р.К. «Общая теория перевода и устный перевод», М. 1980;
- Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве / пер. с лат. Ф.А. Петов-кого, И.П. Стрельниковой, М.Л. Гаспарова; под ред. М.Л. Гаспарова. - М.: Ладомир, 1994. - 475 с.
Комментарии 0