Интервью с Татьяной Швец: о профессии военного переводчика, особенностях обучения, работе фрилансеров с военным переводом
Первое своё интервью команда TopTR открывает с участием Татьяны Швец, переводчиком, автором учебника, курсов и вебинаров по военно-техническому переводу, преподавателем школы переводов LinguaContact.
Из нашей беседы вы узнаете о профессии военного переводчика, особенностях обучения, работе фрилансеров с военным переводом и многое другое.
Что нужно знать о профессии военного переводчика прежде, чем идти в неё?
Я уверена, что в профессии военного переводчика стоит учитывать очень много вещей. Хочу обратить внимание на ограничения, которые накладывает эта работа на переводчика, высокую степень ответственности, готовность к работе в некомфортных условиях и автономность в принятии переводческих решений, но хочу подчеркнуть, что сфера моей деятельности связана с военно-техническим переводом, и это немного другая направленность. В случае работы с военно-техническим переводом нужно быть психологически настроенным на то, что информация обновляется очень быстро, а, следовательно, и лексическая база меняется. Если вы готовы идти в ногу со временем и все время осваивать актуальные темы (полагаю, что аналогичная ситуация сейчас затронула многие сферы перевода), составлять глоссарии и работать над собой, то для вас эта тема будет очень увлекательной. Но здесь «умение держать лицо» требуется в гораздо большей степени, чем во многих других «гражданских» тематиках.
Как сейчас обстоит дело с обучением военных переводчиков? Существуют ли какие-либо проблемы?
Выражу свое мнение с точки зрения преподавателя военно-технического перевода. Проблема состоит в том, что у обучающихся иногда не хватает базовых знаний с точки зрения тематик, которые мы переводим, и не потому, что студенты этим не интересуются, а потому, что в учебной программе нет дисциплин, которые бы этому обучали. Поэтому приходится быть в роли «швейцарского ножа»: мотивировать ребят читать новости, самой быть в курсе происходящего; смотреть документальные фильмы и читать аналитические статьи; восполнять пробелы в понимании тематики; иногда помогать разобраться. Отчасти поэтому в свое время при помощи моих прекрасных студентов возник сайт Linguaterra.ru, на котором я стараюсь выкладывать материалы, полезные для военно-технического перевода: неадаптированные тексты, видео, инфографику.
Еще одна сложность – сокращение бюджетов вузов на издательскую деятельность. Я писала учебник по военно-техническому переводу 2 года, работа вышла большая, объемом 300 страниц, но потом еще целый год я бегала по инстанциям, чтобы собрать целый ворох бумаг и подписей, прошла несколько этапов стороннего рецензирования и даже нашла рецензента из МГУ, чтобы пройти все этапы согласования и получить возможность издать его в том вузе, где я работаю. За этот год уже многое поменялось, а, значит, и в учебник тоже стоит внести коррективы.
Мне бы очень хотелось работать одновременно с электронной и печатной версиями учебника, чтобы оперативно обновлять информацию.
Вы занимаетесь и устными, и письменными переводами?
Да, это верно. Я выполняю письменные переводы и занимаюсь устным последовательным переводом, иногда практикую шушутаж. Я всегда с большим уважением относилась к коллегам, которые занимаются синхронным переводом, и планирую освоить этот вид перевода в ближайшем будущем.
Все мы знаем, что для профессионального владения языком необходима языковая практика в стране изучаемого языка. Как обстоит дело с этим у военных переводчиков? У них есть такая практика? Или всё остаётся на их личной совести?
По моему мнению, совесть должна быть не только у военных переводчиков J. И самосовершенствование, и постоянное повышение квалификации – это неотъемлемая часть нашей профессии, как и расширение спектра рабочих тем. В настоящее время военные переводчики получили больше возможностей практиковать свои навыки за границей (думаю, о каких странах идет речь – Вы сами понимаете), но здесь ситуация очень разнится в зависимости от того, обучают ли будущих военных (и военно-технических) переводчиков в военных, или в гражданских вузах.
Какие существуют проблемы, которые можно решить или хотя бы продвинуть к решению с помощью вынесения их на всеобщее обсуждение?
С точки зрения преподавания перевода, я ратую за возможность практики для своих обучающихся и за официальное разрешение использовать CAT tools в процессе обучения. Увы, пока эти процессы развиваются гораздо медленнее, чем мне бы хотелось.
Какое учебное заведение можно назвать лидером по качеству обучения военных переводчиков?
Если говорить об обучении военных переводчиков, то «законодателем мод» по праву считается Военный университет МО. Однако сейчас ряд гражданских вузов тоже готовит специалистов в области военного перевода. Очень достойный уровень у студентов МГЛУ (в феврале я проводила там большой мастер-класс по приглашению декана филологического факультета Е.А. Похолковой, ребята мне очень понравились, уверена, что их отлично учат). Помимо этого, я знаю, что обучают военному переводу и в Воронежском государственном университете.
Что может сделать обучение переводу в нашей стране более качественным и сильным, конкурентоспособным? Что должны уметь преподаватели? Чему они сами должны обучаться?
Ответ на этот вопрос может стать темой отдельного интервью, но я постараюсь кратко сформулировать свою мысль. Преподаватели должны уметь и хотеть учиться – осваивать новые приемы, компьютерные программы, уметь разбираться в разных видах перевода, обязательно практиковать перевод самим (как без этого можно научить переводу?). Сейчас я часто слышу рассуждения о том, что иностранный язык и перевод – это одно и то же, и, увы, подобные рассуждения очень расстраивают.
Одна из главных задач – идти в ногу со временем и не быть авторитарным преподавателем. Неверно, когда преподаватель заявляет, что вариант перевода может быть только один, и, как правило, этот вариант перевода – только преподавательский. «Зашоренность» всегда идет не во благо, а в военно-техническом переводе такая однобокость и вовсе неприемлема.
Нужно любить свое дело и уметь «заражать» им обучающихся.
В одном своём интервью Вы говорили о том, что в наше время всё больше стираются границы «войны» и «мира». В тоже время войны были всегда, а мы сейчас живём не в самое сложное время по накалу военных действий. С чем это связано? Это тенденция всех стран или только нашей?
Да, я стараюсь наблюдать за использованием военной лексики в повседневном контексте. Расширение узуса военных слов происходит очень часто; многие цитаты и выражения, изначально имевшие военный смысл – а среди них даже «бикини» и «дедлайн» – сейчас используются почти всеми. Интересно, что мои студенты обычно очень живо откликаются на мою просьбу привести подобные примеры и озвучивают иногда дивные выражения.
Думаю, подобная тенденция «экспансии военной лексики» всегда будет в той или иной мере присутствовать в языке. Любой живой язык постоянно изменяется и вбирает в себя множество новых слов и новых значений для уже существующих лексем. Военная тематика звучит почти в каждом сообщении СМИ, поэтому проникновение военной лексики в другие пласты языка будет продолжаться. Насколько мне известно, в английском языке ситуация схожа. Отдельный лингвистический и переводческий интерес составляет военный сленг и эвфемистические выражения, в этом плане английский (прежде всего, американский вариант английского языка) развивается в очень большом темпе. Полагаю, изучение иврита применительно к современной ситуации в Израиле тоже может дать интересные сведения по этой теме, но, увы, этим языком я пока не владею.
Может ли письменный военный перевод выполняться на фрилансерами? Это не противоречит политике конфиденциальности и безопасности?
Я работаю с военно-техническим переводом, он ближе к гражданской сфере, поэтому ограничений меньше, но и здесь могут быть особые случаи. Всегда стоит внимательно читать условия договора и не бояться заранее выяснить детали. Политика конфиденциальности в той или иной степени сейчас существует везде, много говорят и пишут об этике переводчика. В военной сфере соблюдать этику и конфиденциальность нужно обязательно. Поэтому будьте готовы, что некоторые проекты и некоторых заказчиков вы называть не сможете (и в резюме указать подобный опыт тоже получится не всегда), но военно-техническая сфера сейчас присутствует во многих контекстах – при переводе научных статей, аналитических материалов СМИ или аудиовизуального контента степени конфиденциальности меняются. Но этические нормы всё равно должны соблюдаться.
Насколько существует опасность того, что фрилансер может случайно раскрыть каким-либо образом переводимую информацию или его почту могут просто взломать и получить все данные?
Взломать сейчас можно почти всё, так что, по большому счету, никто из нас от этого не застрахован. Среди моих знакомых многие уже давно заклеили камеры ноутбуков – так спокойнее хотя бы психологически. Поэтому внутренняя цензура должна быть во всем, а при работе – конечно, есть особые условия.
Планируете ли вы проведение новых образовательных курсов в ближайшее время? Если да, то расскажите о них.
Да, я в постоянном процессе создания новых курсов. Это очень продуктивная сфера деятельности, и мне она очень нравится. Недавно я завершила вторую ступень вебинаров по военно-техническому переводу, начала новый курс по переводу в сфере искусства (диплом искусствоведа и кандидатская степень по истории и теории искусства дают мне и такую возможность), провела совместный вебинар с Дмитрием Троицким и Артуром Поколодным о борьбе с ошибками в разных видах перевода. Впереди – курс по soft skills и интерактивный курс по испанскому языку с нуля, они уже созданы, запускаю проекты в начале лета и буду рада, если они будут полезны. Буквально сегодня мы с Дмитрием Троицким обсудили планы проведения совместного вебинара по борьбе с «рунглишем», уверена, что эта тема тоже найдёт отклик в профессиональном сообществе.
Так что планов очень много, было бы в сутках побольше часов…
Комментарии 0